Родители писателя
Борис Пастернак родился в Москве в 1890 году в семье известного живописца Леонида Осиповича Пастернака и его супруги – талантливой пианистки Розалии Исидоровны. Борис был старшим из детей. У него были младший брат Александр и две сестры Жозефина и Лидия
- Толстой Л.Н.поэт и прозаик
- Поленов В.Д.художник
- Левитан И.И.художник
- Рахманинов С.В.композитор, пианист
- Скрябин А.Н.композитор, пианист
Борис рос необыкновенным ребёнком: научился писать в шесть лет, а отлично читал уже в четыре года. У мальчика рано проявились художественные способности. Именно в детстве Борис убедился в своей способности влиять на людей, заражать их своим настроением
В 1901 году Бориса Пастернака приняли в 5-ю московскую гимназию. Учёба давалась талантливому мальчику легко – гимназию он окончил с золотой медалью. А с будущей профессией молодой человек долго не мог определиться: сначала поступил на юридическое отделение историко-филологического факультета Московского университета, потом передумал и перевелся на философское
Стихи Борис начал сочинять в 1909 году, и первое время не придавал им большого значения. Он признавался:
После несчастного случая на даче у Бориса на всю жизнь осталась хромота, что послужило его освобождением от воинской повинности. Позже поэт уделил особое внимание этому эпизоду в стихотворении «Август» как пробудившему его творческие силы
Август
Как обещало, не обманывая,
Проникло солнце утром рано
Косою полосой шафрановою
От занавеси до дивана.
Оно покрыло жаркой охрою
Соседний лес, дома поселка,
Мою постель, подушку мокрую,
И край стены за книжной полкой.
Я вспомнил, по какому поводу
Слегка увлажнена подушка.
Мне снилось, что ко мне на проводы
Шли по лесу вы друг за дружкой.
Вы шли толпою, врозь и парами,
Вдруг кто-то вспомнил, что сегодня
Шестое августа по старому,
Преображение Господне.
Обыкновенно свет без пламени
Исходит в этот день с Фавора,
И осень, ясная, как знаменье,
К себе приковывает взоры.
И вы прошли сквозь мелкий, нищенский,
Нагой, трепещущий ольшаник
В имбирно-красный лес кладбищенский,
Горевший, как печатный пряник.
С притихшими его вершинами
Соседствовало небо важно,
И голосами петушиными
Перекликалась даль протяжно.
В лесу казенной землемершею
Стояла смерть среди погоста,
Смотря в лицо мое умершее,
Чтоб вырыть яму мне по росту.
Был всеми ощутим физически
Спокойный голос чей-то рядом.
То прежний голос мой провидческий
Звучал, не тронутый распадом:
«Прощай, лазурь преображенская
И золото второго Спаса
Смягчи последней лаской женскою
Мне горечь рокового часа.
Прощайте, годы безвременщины,
Простимся, бездне унижений
Бросающая вызов женщина!
Я — поле твоего сражения.
Прощай, размах крыла расправленный,
Полета вольное упорство,
И образ мира, в слове явленный,
И творчество, и чудотворство».
Герман Коген
В юности у Бориса было много увлечений: живопись, музыка, философия. Но когда пришло время определяться с будущим, он уехал в Германию, поселился в городе Марбург, где в те годы была знаменитая философская школа. Там Б. Пастернак познакомился со знаменитым философом Г. Когеном. Но вскоре он отказался от философской карьеры и вернулся в Россию, где занялся литературным творчеством и участвовал во встречах кружка символистского издательства «Мусагет»
В 1914 году Борис Пастернак примкнул к содружеству футуристов «Центрифуга». В этом же году близко познакомился с другим футуристом – Владимиром Маяковским, чья личность и творчество оказали на него большое влияние
Вскоре вышел первый сборник стихов с необычным названием – «Близнец в тучах». А в 1916 году вышел ещё один сборник стихов - «Поверх барьеров»
После революции в 1921 году, родители Пастернака и его сёстры покинули советскую Россию
Марина Цветаева
Борис часто навещал родных за границей, там он познакомился с русскими писателями-эмигрантами, в частности с поэтессой Мариной Цветаевой. В одном из писем Борис Леонидович признавался Цветаевой:
В 1920-е годы Б. Пастернак полностью отдался литературному творчеству. Широкую известность литератору принесла его книга стихов «Сестра моя – жизнь»
Сестра моя — жизнь и сегодня в разливе…
Сестра моя — жизнь и сегодня в разливе
Расшиблась весенним дождем обо всех,
Но люди в брелоках высоко брюзгливы
И вежливо жалят, как змеи в овсе.
У старших на это свои есть резоны.
Бесспорно, бесспорно смешон твой резон,
Что в грозу лиловы глаза и газоны
И пахнет сырой резедой горизонт.
Что в мае, когда поездов расписанье
Камышинской веткой читаешь в купе,
Оно грандиозней святого писанья
И черных от пыли и бурь канапе.
Что только нарвется, разлаявшись, тормоз
На мирных сельчан в захолустном вине,
С матрацев глядят, не моя ли платформа,
И солнце, садясь, соболезнует мне.
И в третий плеснув, уплывает звоночек
Сплошным извиненьем: жалею, не здесь.
Под шторку несет обгорающей ночью
И рушится степь со ступенек к звезде.
Мигая, моргая, но спят где-то сладко,
И фата-морганой любимая спит
Тем часом, как сердце, плеща по площадкам,
Вагонными дверцами сыплет в степи.
Семейная жизнь складывалась непросто. Их сын Евгений позже напишет в своих воспоминаниях:
Несмотря на трудности быта, Борис Пастернак продолжал много работать. Он опубликовал сборник «Темы и вариации», роман в стихах «Спекторский», цикл «Высокая болезнь», поэмы «Девятьсот пятый год» и «Лейтенант Шмидт»
В 1928 году он обратился к прозе, и в 1930 году закончил автобиографические заметки «Охранная грамота», где излагал свои принципиальные взгляды на искусство и творчество
Пастернаку становилось всё труднее находить общий язык с супругой. Любовь постепенно угасла, неустроенность быта, безденежье, время, отнятое рутинными делами, раздражали. В 1931 году брак распался. От былого чувства Бориса Пастернака и Евгении Лурье остались лишь сын и стихи…
Годами когда-нибудь…
Годами когда-нибудь в зале концертной
Мне Брамса сыграют, — тоской изойду.
Я вздрогну, и вспомню союз шестисердый,
Прогулки, купанье и клумбу в саду.
Художницы робкой, как сон, крутолобость,
С беззлобной улыбкой, улыбкой взахлеб,
Улыбкой, огромной и светлой, как глобус,
Художницы облик, улыбку и лоб.
Мне Брамса сыграют, — я вздрогну, я сдамся,
Я вспомню покупку припасов и круп,
Ступеньки террасы и комнат убранство,
И брата, и сына, и клумбу, и дуб.
Художница пачкала красками траву,
Роняла палитру, совала в халат
Набор рисовальный и пачки отравы,
Что "Басмой" зовутся и астму сулят.
Мне Брамса сыграют, — я сдамся, я вспомню
Упрямую заросль, и кровлю, и вход,
Балкон полутемный и комнат питомник,
Улыбку, и облик, и брови, и рот.
И сразу же буду слезами увлажен
И вымокну раньше, чем выплачусь я.
Горючая давность ударит из скважин,
Околицы, лица, друзья и семья.
И станут кружком на лужке интермеццо,
Руками, как дерево, песнь охватив,
Как тени, вертеться четыре семейства
Под чистый, как детство, немецкий мотив.
Зинаида Нейгауз
Однажды Борис Пастернак увидел красивую статную темноволосую женщину. Ею оказалась Зинаида Николаевна Нейгауз – супруга известного пианиста Генриха Нейгауза. Начался страстный роман, который Пастернак называл «вторым рождением»
Зинаида Николаевна не могла расстаться с супругом, но и Пастернак отступать не собирался. Наконец, мучительный треугольник, в котором оказались влюбленные, распался. В 1932 году Пастернак женился на Зинаиде Николаевне. В том же году вышла его книга «Второе рождение»
Никого не будет в доме…
Никого не будет в доме,
Кроме сумерек. Один
Зимний день в сквозном проёме
Незадёрнутых гардин.
Только белых мокрых комьев
Быстрый промельк маховой.
Только крыши, снег и, кроме
Крыш и снега, — никого.
И опять зачертит иней,
И опять завертит мной
Прошлогоднее унынье
И дела зимы иной,
И опять кольнут доныне
Неотпущенной виной,
И окно по крестовине
Сдавит голод дровяной.
Но нежданно по портьере
Пробежит вторженья дрожь.
Тишину шагами меря,
Ты, как будущность, войдёшь.
Ты появишься из двери
В чём-то белом, без причуд,
В чём-то впрямь из тех материй,
Из которых хлопья шьют.
Б. Пастернак с женой Зинаидой и сыном Леонидом
В 1938 году у Пастернаков родился сын Леонид. По словам литературоведа А.Ю. Сергеевой-Клятис, это было «последнее радостное событие в семье Пастернаков, вскоре вместе со всей страной погрузившейся в пучину войны…»
В 1937 году Пастернак отказался подписать писательскую петицию о смертной казни целой группы прежних большевиков-интеллигентов, не одобрявших политику И.В. Сталина. Он понимал, как рисковал, но его не тронули, правда, и не печатали ничего, кроме переводов.
В 1939 году был арестован театральный режиссёр и педагог Всеволод Мейерхольд, в том же году скончалась мать Бориса Пастернака. Он болезненно перенёс эти утраты
- Мандельштам О.Э.поэт, писатель
- Мейерхольд В.Э.театральный режиссёр, актёр
Поэта спас шекспировский «Гамлет», которого он переводил, как признавался, с каким-то обреченным остервенением. Он работал над переводами «Ромео и Джульетты», «Антония и Клеопатры», «Отелло», «Короля Лира», «Макбета», «Генриха IV». Затем шли переводы Ш. Петёфи, «Фауста» Гёте, «Марии Стюарт» Ф. Шиллера… Чтобы отрешиться от ужасов окружающей действительности, поэт ушёл с головой в творчество. Но еще одним страшным ударом стало самоубийство в Елабуге Марины Цветаевой…
Гамлет
Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далеком отголоске,
Что случится на моем веку.
На меня наставлен сумрак ночи
Тысячью биноклей на оси.
Если только можно, Авва Отче,
Чашу эту мимо пронеси.
Я люблю твой замысел упрямый
И играть согласен эту роль.
Но сейчас идет другая драма,
И на этот раз меня уволь.
Но продуман распорядок действий,
И неотвратим конец пути.
Я один, все тонет в фарисействе.
Жизнь прожить — не поле перейти.
Начало Великой Отечественной войны поэт встретил в подмосковном посёлке «Переделкино. Там он работал над стихотворениями, в которых в полный голос звучала патриотическая тема… Стихи были опубликованы в журналах «Огонёк» и «Красная новь»
Победитель
Вы помните еще ту сухость в горле,
Когда, бряцая голой силой зла,
Навстречу нам горланили и перли
И осень шагом испытаний шла?
Но правота была такой оградой,
Которой уступал любой доспех.
Все воплотила участь Ленинграда.
Стеной стоял он на глазах у всех.
И вот пришло заветное мгновенье:
Он разорвал осадное кольцо.
И целый мир, столпившись в отдаленьи,
B восторге смотрит на его лицо.
Как он велик! Какой бессмертный жребий!
Как входит в цепь легенд его звено!
Все, что возможно на земле и небе,
Им вынесено и совершено.
Б. Борис Пастернак в годы войны
Летом 1943 года в составе писательской бригады Борис Леонидович выехал на фронт, под Орёл
После войны вся семья вновь собралась в Москве
В 1945 году после долгой болезни скончался старший сын Зинаиды Николаевны и Генриха Нейгауза – Адриан. Горе сломило женщину. С этого момента между супругами начался разлад
В 1952 году сам Борис Леонидович перенёс тяжелый инфаркт, но работа помогла преодолеть болезнь. Он закончил работу над знаменитым романом «Доктор Живаго» и начал писать новый цикл стихов – «Когда разгуляется».
Ольга Ивинская
Главной героиней, Ларой, автор сделал свою тайную возлюбленную, прекрасную, обожавшую его женщину Ольгу Всеволодовну Ивинскую, с которой они познакомились в редакции журнала «Новый мир»
Получив отказ в публикации романа «Доктор Живаго» из редакции журнала «Новый мир», Пастернак передал рукопись итальянскому издательству. Роман вышел в свет за рубежом. В 1958 году французский прозаик Альбер Камю предложил кандидатуру Бориса Пастернака на соискание Нобелевской премии по литературе
23 октября 1958 года Борис Леонидович стал вторым русским писателем, удостоенным Нобелевской премии. До него такой чести удостоился лишь И.А. Бунин
Советское руководство враждебно отнеслось к присуждению премии. На Пастернака обрушился шквал критики. Его роман был признан клеветническим и усугубляющим холодную войну
Московская организация Союза писателей потребовала выслать поэта из Советского Союза и лишить его гражданства. В «Литературной газете» вышла разгромная статья, обвинявшая Пастернака в том, что он сыграл роль наживки в антисоветской пропаганде Запада. Со шквалом критики обрушились и многочисленные областные и профсоюзные издания. Ополчились против Пастернака и многие коллеги по цеху…
Пастернак обратился к Шведской Академии с просьбой отказаться от присуждения ему Нобелевской премии, чтобы остаться в России, без которой просто не мыслил себя…
Весной 1960 года Борис Леонидович узнал, что болен раком легких. Слабый, мучимый сильными болями, он продолжал работать над пьесой «Слепая красавица»
1 мая 1960 года больной Пастернак, в предчувствии близкой кончины, попросил свою знакомую Е.А. Крашенинникову об исповеди
Борис Леонидович Пастернак скончался в подмосковном Переделкино 30 мая 1960 года на 71 году жизни
Хоронили поэта при стечении многих сотен почитателей ярким летним днем: буйно цвели деревья и его любимая сирень. А ночью на свежую могилу обрушилась гроза. Громы и молнии всегда его зачаровывали
После дождя
За окнами давка, толпится листва,
И палое небо с дорог не подобрано.
Все стихло. Но что это было сперва!
Теперь разговор уж не тот и по-доброму.
Сначала все опрометью, вразноряд
Ввалилось в ограду деревья развенчивать,
И попранным парком из ливня — под град,
Потом от сараев — к террасе бревенчатой.
Теперь не надышишься крепью густой.
А то, что у тополя жилы полопались, -
Так воздух садовый, как соды настой,
Шипучкой играет от горечи тополя.
Со стекол балконных, как с бедер и спин
Озябших купальщиц, — ручьями испарина.
Сверкает клубники мороженый клин,
И градинки стелются солью поваренной.
Вот луч, покатясь с паутины, залег
В крапиве, но, кажется, это ненадолго,
И миг недалек, как его уголек
В кустах разожжется и выдует радугу.
Родители писателя
- Толстой Л.Н.поэт и прозаик
- Поленов В.Д.художник
- Левитан И.И.художник
- Рахманинов С.В.композитор, пианист
- Скрябин А.Н.композитор, пианист
Борис рос необыкновенным ребёнком: научился писать в шесть лет, а отлично читал уже в четыре года. У мальчика рано проявились художественные способности. Именно в детстве Борис убедился в своей способности влиять на людей, заражать их своим настроением
В 1901 году Бориса Пастернака приняли в 5-ю московскую гимназию. Учёба давалась талантливому мальчику легко – гимназию он окончил с золотой медалью. А с будущей профессией молодой человек долго не мог определиться: сначала поступил на юридическое отделение историко-филологического факультета Московского университета, потом передумал и перевелся на философское
Стихи Борис начал сочинять в 1909 году, и первое время не придавал им большого значения. Он признавался:
После несчастного случая на даче у Бориса на всю жизнь осталась хромота, что послужило его освобождением от воинской повинности. Позже поэт уделил особое внимание этому эпизоду в стихотворении «Август» как пробудившему его творческие силы
Август
Как обещало, не обманывая,
Проникло солнце утром рано
Косою полосой шафрановою
От занавеси до дивана.
Оно покрыло жаркой охрою
Соседний лес, дома поселка,
Мою постель, подушку мокрую,
И край стены за книжной полкой.
Я вспомнил, по какому поводу
Слегка увлажнена подушка.
Мне снилось, что ко мне на проводы
Шли по лесу вы друг за дружкой.
Вы шли толпою, врозь и парами,
Вдруг кто-то вспомнил, что сегодня
Шестое августа по старому,
Преображение Господне.
Обыкновенно свет без пламени
Исходит в этот день с Фавора,
И осень, ясная, как знаменье,
К себе приковывает взоры.
И вы прошли сквозь мелкий, нищенский,
Нагой, трепещущий ольшаник
В имбирно-красный лес кладбищенский,
Горевший, как печатный пряник.
С притихшими его вершинами
Соседствовало небо важно,
И голосами петушиными
Перекликалась даль протяжно.
В лесу казенной землемершею
Стояла смерть среди погоста,
Смотря в лицо мое умершее,
Чтоб вырыть яму мне по росту.
Был всеми ощутим физически
Спокойный голос чей-то рядом.
То прежний голос мой провидческий
Звучал, не тронутый распадом:
«Прощай, лазурь преображенская
И золото второго Спаса
Смягчи последней лаской женскою
Мне горечь рокового часа.
Прощайте, годы безвременщины,
Простимся, бездне унижений
Бросающая вызов женщина!
Я — поле твоего сражения.
Прощай, размах крыла расправленный,
Полета вольное упорство,
И образ мира, в слове явленный,
И творчество, и чудотворство».
Герман Коген
В 1914 году Борис Пастернак примкнул к содружеству футуристов «Центрифуга». В этом же году близко познакомился с другим футуристом – Владимиром Маяковским, чья личность и творчество оказали на него большое влияние
Вскоре вышел первый сборник стихов с необычным названием – «Близнец в тучах». А в 1916 году вышел ещё один сборник стихов - «Поверх барьеров»
После революции в 1921 году, родители Пастернака и его сёстры покинули советскую Россию
Марина Цветаева
В 1920-е годы Б. Пастернак полностью отдался литературному творчеству. Широкую известность литератору принесла его книга стихов «Сестра моя – жизнь»
Сестра моя — жизнь и сегодня в разливе…
Сестра моя — жизнь и сегодня в разливе
Расшиблась весенним дождем обо всех,
Но люди в брелоках высоко брюзгливы
И вежливо жалят, как змеи в овсе.
У старших на это свои есть резоны.
Бесспорно, бесспорно смешон твой резон,
Что в грозу лиловы глаза и газоны
И пахнет сырой резедой горизонт.
Что в мае, когда поездов расписанье
Камышинской веткой читаешь в купе,
Оно грандиозней святого писанья
И черных от пыли и бурь канапе.
Что только нарвется, разлаявшись, тормоз
На мирных сельчан в захолустном вине,
С матрацев глядят, не моя ли платформа,
И солнце, садясь, соболезнует мне.
И в третий плеснув, уплывает звоночек
Сплошным извиненьем: жалею, не здесь.
Под шторку несет обгорающей ночью
И рушится степь со ступенек к звезде.
Мигая, моргая, но спят где-то сладко,
И фата-морганой любимая спит
Тем часом, как сердце, плеща по площадкам,
Вагонными дверцами сыплет в степи.
Семейная жизнь складывалась непросто. Их сын Евгений позже напишет в своих воспоминаниях:
Несмотря на трудности быта, Борис Пастернак продолжал много работать. Он опубликовал сборник «Темы и вариации», роман в стихах «Спекторский», цикл «Высокая болезнь», поэмы «Девятьсот пятый год» и «Лейтенант Шмидт»
В 1928 году он обратился к прозе, и в 1930 году закончил автобиографические заметки «Охранная грамота», где излагал свои принципиальные взгляды на искусство и творчество
Пастернаку становилось всё труднее находить общий язык с супругой. Любовь постепенно угасла, неустроенность быта, безденежье, время, отнятое рутинными делами, раздражали. В 1931 году брак распался. От былого чувства Бориса Пастернака и Евгении Лурье остались лишь сын и стихи…
Годами когда-нибудь…
Годами когда-нибудь в зале концертной
Мне Брамса сыграют, — тоской изойду.
Я вздрогну, и вспомню союз шестисердый,
Прогулки, купанье и клумбу в саду.
Художницы робкой, как сон, крутолобость,
С беззлобной улыбкой, улыбкой взахлеб,
Улыбкой, огромной и светлой, как глобус,
Художницы облик, улыбку и лоб.
Мне Брамса сыграют, — я вздрогну, я сдамся,
Я вспомню покупку припасов и круп,
Ступеньки террасы и комнат убранство,
И брата, и сына, и клумбу, и дуб.
Художница пачкала красками траву,
Роняла палитру, совала в халат
Набор рисовальный и пачки отравы,
Что "Басмой" зовутся и астму сулят.
Мне Брамса сыграют, — я сдамся, я вспомню
Упрямую заросль, и кровлю, и вход,
Балкон полутемный и комнат питомник,
Улыбку, и облик, и брови, и рот.
И сразу же буду слезами увлажен
И вымокну раньше, чем выплачусь я.
Горючая давность ударит из скважин,
Околицы, лица, друзья и семья.
И станут кружком на лужке интермеццо,
Руками, как дерево, песнь охватив,
Как тени, вертеться четыре семейства
Под чистый, как детство, немецкий мотив.
Зинаида Нейгауз
Зинаида Николаевна не могла расстаться с супругом, но и Пастернак отступать не собирался. Наконец, мучительный треугольник, в котором оказались влюбленные, распался. В 1932 году Пастернак женился на Зинаиде Николаевне. В том же году вышла его книга «Второе рождение»
Никого не будет в доме…
Никого не будет в доме,
Кроме сумерек. Один
Зимний день в сквозном проёме
Незадёрнутых гардин.
Только белых мокрых комьев
Быстрый промельк маховой.
Только крыши, снег и, кроме
Крыш и снега, — никого.
И опять зачертит иней,
И опять завертит мной
Прошлогоднее унынье
И дела зимы иной,
И опять кольнут доныне
Неотпущенной виной,
И окно по крестовине
Сдавит голод дровяной.
Но нежданно по портьере
Пробежит вторженья дрожь.
Тишину шагами меря,
Ты, как будущность, войдёшь.
Ты появишься из двери
В чём-то белом, без причуд,
В чём-то впрямь из тех материй,
Из которых хлопья шьют.
Б. Пастернак с женой Зинаидой и сыном Леонидом
В 1937 году Пастернак отказался подписать писательскую петицию о смертной казни целой группы прежних большевиков-интеллигентов, не одобрявших политику И.В. Сталина. Он понимал, как рисковал, но его не тронули, правда, и не печатали ничего, кроме переводов.
В 1939 году был арестован театральный режиссёр и педагог Всеволод Мейерхольд, в том же году скончалась мать Бориса Пастернака. Он болезненно перенёс эти утраты
- Мандельштам О.Э.поэт, писатель
- Мейерхольд В.Э.театральный режиссёр, актёр
Поэта спас шекспировский «Гамлет», которого он переводил, как признавался, с каким-то обреченным остервенением. Он работал над переводами «Ромео и Джульетты», «Антония и Клеопатры», «Отелло», «Короля Лира», «Макбета», «Генриха IV». Затем шли переводы Ш. Петёфи, «Фауста» Гёте, «Марии Стюарт» Ф. Шиллера… Чтобы отрешиться от ужасов окружающей действительности, поэт ушёл с головой в творчество. Но еще одним страшным ударом стало самоубийство в Елабуге Марины Цветаевой…
Гамлет
Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далеком отголоске,
Что случится на моем веку.
На меня наставлен сумрак ночи
Тысячью биноклей на оси.
Если только можно, Авва Отче,
Чашу эту мимо пронеси.
Я люблю твой замысел упрямый
И играть согласен эту роль.
Но сейчас идет другая драма,
И на этот раз меня уволь.
Но продуман распорядок действий,
И неотвратим конец пути.
Я один, все тонет в фарисействе.
Жизнь прожить — не поле перейти.
Начало Великой Отечественной войны поэт встретил в подмосковном посёлке «Переделкино. Там он работал над стихотворениями, в которых в полный голос звучала патриотическая тема… Стихи были опубликованы в журналах «Огонёк» и «Красная новь»
Победитель
Вы помните еще ту сухость в горле,
Когда, бряцая голой силой зла,
Навстречу нам горланили и перли
И осень шагом испытаний шла?
Но правота была такой оградой,
Которой уступал любой доспех.
Все воплотила участь Ленинграда.
Стеной стоял он на глазах у всех.
И вот пришло заветное мгновенье:
Он разорвал осадное кольцо.
И целый мир, столпившись в отдаленьи,
B восторге смотрит на его лицо.
Как он велик! Какой бессмертный жребий!
Как входит в цепь легенд его звено!
Все, что возможно на земле и небе,
Им вынесено и совершено.
Б. Борис Пастернак в годы войны
После войны вся семья вновь собралась в Москве
В 1945 году после долгой болезни скончался старший сын Зинаиды Николаевны и Генриха Нейгауза – Адриан. Горе сломило женщину. С этого момента между супругами начался разлад
В 1952 году сам Борис Леонидович перенёс тяжелый инфаркт, но работа помогла преодолеть болезнь. Он закончил работу над знаменитым романом «Доктор Живаго» и начал писать новый цикл стихов – «Когда разгуляется».
Ольга Ивинская
Получив отказ в публикации романа «Доктор Живаго» из редакции журнала «Новый мир», Пастернак передал рукопись итальянскому издательству. Роман вышел в свет за рубежом. В 1958 году французский прозаик Альбер Камю предложил кандидатуру Бориса Пастернака на соискание Нобелевской премии по литературе
23 октября 1958 года Борис Леонидович стал вторым русским писателем, удостоенным Нобелевской премии. До него такой чести удостоился лишь И.А. Бунин
Советское руководство враждебно отнеслось к присуждению премии. На Пастернака обрушился шквал критики. Его роман был признан клеветническим и усугубляющим холодную войну
Московская организация Союза писателей потребовала выслать поэта из Советского Союза и лишить его гражданства. В «Литературной газете» вышла разгромная статья, обвинявшая Пастернака в том, что он сыграл роль наживки в антисоветской пропаганде Запада. Со шквалом критики обрушились и многочисленные областные и профсоюзные издания. Ополчились против Пастернака и многие коллеги по цеху…
Пастернак обратился к Шведской Академии с просьбой отказаться от присуждения ему Нобелевской премии, чтобы остаться в России, без которой просто не мыслил себя…
Весной 1960 года Борис Леонидович узнал, что болен раком легких. Слабый, мучимый сильными болями, он продолжал работать над пьесой «Слепая красавица»
1 мая 1960 года больной Пастернак, в предчувствии близкой кончины, попросил свою знакомую Е.А. Крашенинникову об исповеди
Борис Леонидович Пастернак скончался в подмосковном Переделкино 30 мая 1960 года на 71 году жизни
Хоронили поэта при стечении многих сотен почитателей ярким летним днем: буйно цвели деревья и его любимая сирень. А ночью на свежую могилу обрушилась гроза. Громы и молнии всегда его зачаровывали
После дождя
За окнами давка, толпится листва,
И палое небо с дорог не подобрано.
Все стихло. Но что это было сперва!
Теперь разговор уж не тот и по-доброму.
Сначала все опрометью, вразноряд
Ввалилось в ограду деревья развенчивать,
И попранным парком из ливня — под град,
Потом от сараев — к террасе бревенчатой.
Теперь не надышишься крепью густой.
А то, что у тополя жилы полопались, -
Так воздух садовый, как соды настой,
Шипучкой играет от горечи тополя.
Со стекол балконных, как с бедер и спин
Озябших купальщиц, — ручьями испарина.
Сверкает клубники мороженый клин,
И градинки стелются солью поваренной.
Вот луч, покатясь с паутины, залег
В крапиве, но, кажется, это ненадолго,
И миг недалек, как его уголек
В кустах разожжется и выдует радугу.